Молоко с кровью (нов.оформ) Дашвар Л.

Ряд красных, как кровь, кораллов носила на груди гордая черноглазая Маруся и хотела подарить когда-то к счастью дочери... Верила, что знает, какое оно, то счастье. Да разве женщине это решать – не судьбы? Потому что женщина думала: «Что люди скажут?..» А они скажут, прилепится — не оборвешь... Да так и не узнал никто, как ее, чужую жену, каждую ночь, всю жизнь ждал Степан. Это ему она родила дочь, потому что любила... А тогда люди сочинили легенду...

В некогда перспективное село, а теперь перспективное место для гольф-клуба и роскошных поместий приезжает из-за границы Руслана Ордынская, юная красавица, дочь украинского олигарха. Ищет не просто место для дома, а место с «легендой». Находит же высохший сиреневый куст и красную бусину под ним, единственную на тонкой нити... И несколько хрупких живых побегов...

Более 500 тысяч экземпляров произведений Люко Дашвар уже нашли своего читателя. Она пишет так остро и пронзительно, психологически и чутко, что касается струн души каждого. Невозможно не сочувствовать ее героям, как невозможно не обратить внимание на острые, болезненные, неоднозначные вопросы, которые поднимает писательница.

Люко Дашвар (настоящее имя Ирина Ивановна Чернова; 3 октября 1957, Херсон) – украинская писательница, сценарист, журналист.

Из автобиографии:

«Впервые со свободой выбора я столкнулась, когда мне стало восемь. Мама пожалела, уговорила папу, и родители отдали меня в школу на год позже сверстников, поэтому именно в восемь, когда в первом классе мне на грудь повесили звездочку с портретом мальчика-Ильича, я впервые узнала, что больше всех на Земле должна любить Родину и Ленина. А хотелось – маму с папой. Конечно, в то время я точно знала, кто такой Ленин, и какое счастье он принес трудовому народу, но до тех пор никто так настойчиво не требовал от меня сделать окончательный выбор.

С неделю, изо дня в день, после школы я торчала на крыше устроившегося в конце двора гаража и ужасалась собственных коварных мыслей: Родина с Лениным фатально проигрывали, и я не знала, как с этим жить. Решение пришло неожиданно и сразу. Родина показалась ласковой и доброй, как мама. А папа… Папа точно был таким же сильным, умным и мужественным, как Ленин. Ошеломленная собственным открытием, я теперь без остановки отвечала, что больше всего люблю Родину и Ленина. И улыбалась хитро, потому что никто не догадывался о моей великой тайне: речь шла о маме и папе.

Наивная ложь может спасти чуть ли не ребенка. Повзрослела и поняла: говорить то, что думаешь — сверхзадача в любом возрасте. Трудно. А перед родителями и поныне стыдно, потому что мама — несравненно роднее, добрее и мягче Родины. Не предаст, не оставит, не отвратится. Да и Ленину к моему папе…

В четвертом классе нам начали преподавать украинский язык. Как иностранный. Можно было предоставить справку, освободиться от уроков украинского и носиться по школьному двору целых сорок пять минут. Роскошь! И я бы вымолила у родителей эту справку, но «на барщине пшеницу жала…» И книга в родительской библиотеке — «Изобразительное искусство Т.Г.Шевченко». Мне до сих пор кисть Шевченко нравится больше стихов.

Класс пятый, шестой – дальше было как у всех. Два высших образования – Одесский институт легкой промышленности (инженер-механик), Академия государственного управления при Президенте Украины (магистр государственного управления). В журналистике с 1986 - это по зову. Линотипы, метранпажи – я застала технологии двадцатых годов в восьмидесятых. Какие компьютеры? Ювелирный ручной труд – региональная журналистика. После распада СССР редакционный коллектив Херсонской «молодежки» избрал меня главным редактором. После – такой карьерный взлет! Председатель комитета по делам печати и информации Херсонской облгосадминистрации. Казалось бы — скрещись по той лестнице. Уволилась — перекрестилась. Нет, чиновничество таки состояние души. И я основала свою газету. Две. В Херсоне. Реклама – гут! Социальные проблемы – ужас! Политика – «голосуйте за…». А какой азарт, Боже же ты мой! В последний год прошлого века, в день Победы, 9 мая неизвестные разграбили редакцию, не оставив и бумажки. Суды? Расследование? Оставьте! Непослушных ногтям — реалии региональной журналистики.

С начала? Другие неизвестные посоветовали — лучше лучше… Новое тысячелетие моя семья встречала в однокомнатной арендованной квартире на Троещине. Капитал – двести баксов и старый компьютер. Впереди — что угодно по прихотям воображения. Земляк-херсонец освободил одну из комнат своего офиса в сердце Подола и сказал: «Работайте!». Береги его, Боже! Как упряглись…

В 2001 году Крестьянская партия Украины искала главного редактора для партийной газеты. «Крестьянская заря»… Самые эмоциональные времена. По селам... А письма... Рубрику придумала - "Помню всю жизнь". Хитро, чтобы человек рассказал о единственном факте, который будет помнить всю свою жизнь. Что за история! Что за шквал боли, счастья, вдохновения и грез! Придумать – невозможно. Забыть – не получается.

Затем журналы – от «Историй из жизни» до женских глянцевых. И это – позади. Окончила курсы сценарного мастерства голливудского профессора Ричарда Крэволина. Это интересно — писать сценарии для кино.

Порылась в старых файлах — за десяток лет хронических творческих попыток накопилось немало текстов на русском языке. Нет! Не выдавались. Никому не показывала. Или попробовать на украинском?

С 2006-го занимаюсь только этим – пишу истории. И на украинском, и на русском. И для печати. И для кино. Дали как? Как Бог даст, потому что, несмотря на все сомнения (Весы — что поделаешь!) безоговорочно верю только в Бога, безоговорочно ценю только свободу выбора. Да, это не гарантирует счастья, но стоит суетиться ради того, почему человечество так и не смогло найти четкого определения?»

Интересные факты:

Свой псевдоним – Люко Дашвар – писательница придумала, собрав слоги и буквы имен дорогих для нее людей.

Именно должность писем в газете Ирина Ивановна считает источником многих своих сценарных и книжных идей.

Дети и муж писательницы ее произведений не читают, за что она им благодарна.

Прототипы литературных героев и сюжетов Люко Дашвар, в большинстве своем, услышаны или увидены писательницей в реальной жизни.